После грозы - Страница 38

Кажется, я только успела закрыть глаза, но Бренда уже стучит в дверь и зовет меня завтракать. Оказывается, уже десять часов утра. Ну я и соня! Хотя, конечно, смена часовых поясов – это тяжело… Когда я разлепляю веки, Бренда уже в комнате. Открывает платяной шкаф, достает пеньюар с отделкой из бело-розового пуха и кладет его мне на постель.

– Это тебе, Шарлотта! Подарок…

– Эм-м-м… Спасибо.

Я испытываю смущение оттого, что она мне что-то дарит. До Рождества ведь еще целый месяц! Я сажусь на кровати, надеваю пеньюар и поглаживаю мягкий пух, а Бренда тем временем снова направляется к шкафу.

– Я кое-что для тебя купила… Хочу, чтобы ты чувствовала себя как дома.

Я встаю, подхожу к шкафу и обнаруживаю полный комплект одежды, на все случаи жизни – ночные рубашки, свитера, платья, брюки…

– Бренда! Мне столько не нужно!

– Ты сама не знаешь, что говоришь. Должна же ты что-то носить.

И она поясняет, что обожает ходить по магазинам и что купила вещи разных размеров, потому что в ближайшие недели я рискую заметно прибавить в весе. Ее инквизиторский взгляд то и дело останавливается на моем животе, и мне от этого становится немного неловко.

– Бренда, я не знаю, что сказать…

– Просто скажи «спасибо».

– Спасибо!

Она ласково меня обнимает, похлопывает по спине. Голос ее срывается от волнения, которому я не нахожу причины.

– Мне доставляет удовольствие ухаживать за тобой, Шарлотта. Хочу, чтобы тебе у нас было хорошо. Чтобы ты была счастлива.

Глядя мне в глаза, Бренда объясняет: таким образом она благодарит меня за то, что я приехала, и что согласилась сохранить малыша, и что не забываю об Алексе… Она вот-вот заплачет, я это чувствую, поэтому ничего не говорю, только понимающе киваю. Ей нужно чем-то себя занять, а когда тебе грустно, лучший способ развеяться – это позаботиться о ком-то другом.

– Ты теперь для меня как дочка…

Бренда обнимает меня крепче и шепчет: Алекс был бы рад узнать, что мы с ней сдружились и я теперь не одинока. Я вздыхаю. Надеюсь, что она права и что это он, Алекс, где бы он сейчас ни находился, ввел меня в свою семью.

В кухне, которая расположена на первом этаже, я невольно улыбаюсь, когда вижу, сколько на столе еды. Бренда снимает крышки с тарелок и демонстрирует их содержимое – блинчики, фрукты, сваренные вкрутую яйца, колбаски, бекон… Она жестом приглашает меня присесть и подает свежевыжатый апельсиновый сок.

– Зачем так много?

– Дорогая, ты в положении и должна питаться правильно!

И Бренда протягивает мне тарелку с блинчиком и фруктами. Но я все равно скептически смотрю на количество еды на столе. Вдвоем нам этого ни за что не осилить!

– Карл скоро придет, – говорит Бренда, как будто догадываясь о моих опасениях.

Не успеваю я проглотить первый кусочек, как дверь открывается и быстрым шагом в кухню входит Карл. Присаживается в уголке, здоровается.

– Завтрак номер два! – объявляет он и подмигивает. – Первый был в шесть утра.

– Но этот намного лучше! – отвечает Бренда.

Карл накладывает еду на тарелку и ест. Наверное, проголодался, как и я. Он взял яйца, кусочек хлеба и большую колбаску. Бренда же настаивает на том, чтобы он ел и фрукты:

– Это полезно для здоровья!

Чтобы ее отвлечь, Карл спрашивает, зачем было столько всего готовить. Его мать передергивает плечами, поджимает губы с таким видом, будто только сейчас заметила, что еды действительно слишком много и проглотить все это мы просто не сможем. Она оправдывается тем, что готовить для меня – огромное удовольствие, и к тому же она не знала, что бы мне хотелось съесть на завтрак.

Карл переводит взгляд на меня и улыбается. Думаю, этим он хочет подчеркнуть, как Бренда рада моему приезду. В этом нет нужды, я и так это чувствую. С тех пор как я вошла в этот дом, Бренда не устает мне об этом повторять… Карл окидывает меня взглядом и спрашивает:

– Новый пеньюар?

– Ты сам себя выдал! Получается, ты обо всем знал! – иронично замечаю я.

– Виноват! – сознается Карл, откладывает столовые приборы и поднимает руки. – Для мамы это такое удовольствие – покупать девчачьи вещи!

– И Шарлотте все к лицу, правда?

– Конечно, мамочка, – отвечает Карл, только бы ни с кем не ссориться.

Он снова мне подмигивает, но я не отвечаю. Я так проголодалась, что, сама того не замечая, поедаю все, что кладут мне на тарелку. И выпиваю три стакана апельсинового сока, хотя мне хочется кофе, с которого обычно и начинается мой день. Карл замечает, куда я то и дело поглядываю, и встает, чтобы налить мне полчашечки напитка, с самого начала завтрака щекочущего мои ноздри своим ароматом. Раньше чем Бренда успевает возразить, Карл говорит:

– Шарлотта всегда пьет кофе по утрам.

– Но в ее положении…

– Мама! – повышает голос Карл.

– Я могу обойтись и без кофе, – говорю я.

– Перестань! Чашечка кофе – это не конец света!

– Я куплю кофе, в котором нет кофеина, – не сдается Бренда.

– Мама, это кофе, а не яд!

Я не решаюсь притронуться к чашке, которую Карл поставил рядом с моей тарелкой, и тогда он наливает в мой кофе немного молока и улыбкой просит не стесняться. Я сдаюсь, подношу чашку к губам и вздыхаю от удовольствия.

– Боже, как вкусно! Спасибо, Карл!

Я смотрю на Бренду, желая убедиться, что она не сердится, а потом выдаю на одном дыхании:

– Обещаю, больше одной чашки в день я пить не буду!

– Не волнуйся, дорогая, это не так уж важно.

– Мама придумывает поводы для беспокойства! Я понимаю, она заботится о твоем самочувствии, но все хорошо в меру!

И в подтверждение своих слов Карл указывает на изобилие деликатесов на столе. Я вижу, как по щекам Бренды разливается румянец, и улыбаюсь. Все и так было прекрасно, но теперь, когда у меня в руках чашка с кофе… Я чувствую себя чудесно, на душе – покой. Я откидываюсь на спинку стула и прижимаю чашку к груди, наслаждаясь ее теплом. Карл краем глаза наблюдает за мной и, покончив с завтраком, сразу предлагает: